Наши деды освобождали-освобождали – Украину освободили, Белоруссию освободили, Минск, Ригу освободили, Варшаву, пол-Европы прошагали, полземли... До Берлина дошли, флаг над Рейхстагом водрузили, мир от фашизма спасли... Как же оно так получилось, что теперь все сначала надо начинать?

То ли деды как-то некачественно освободили, не до конца... Впрочем нет. Деды нормально освободили. Куда уже дальше было освобождать? И так пол-Европы контролировали, полземли.

Похоже, что не в дедах дело. Похоже, дело в нас. Мы эту Победу как-то незаметно упустили. Не уберегли.

Говорят, что на детях гениев природа отдыхает. Видимо, на внуках героев природа тоже решила отдохнуть.

Впрочем не на всех. Немножко осталось. Особенно там, в Донбассе. Вы там, ребята, пожалуйста, не сдавайтесь. Не сдавайте Донбасс. Мы Союз не уберегли, не уберегли завоеванную предками половину Европы, не уберегли Победу, добытую такой дорогой ценой...

Может быть, у вас хотя бы получится, а? Хотя бы Донбасс. Может, у вас получится уберечь свою долю Победы, а мы потом возьмем с вас пример...

Хотя когда это потом?

Три года вы уже там держитесь, а мы тут...

Мы тут тоже, в общем, держимся... Только мы тут держимся за другое – за наши уютненькие норки в городах, которые делятся на умирающие и нерезиновые. Причем за норки в самом нерезиновом городе мы держимся особенно сильно, двумя руками, мертвой хваткой. Держимся за работу, которую боимся потерять, особенно в Нерезиновой. А кто-то уже за остатки этой работы. Держимся за бизнес. А кто-то за его остатки. Держимся за наши кредиты, которые обязательно надо погасить, чтобы взять новые – поэтому надо двумя руками держаться за остатки работы...

Держимся за странные надежды, что все как-нибудь само образуется, если мы будем достаточно сильно держаться. НАТО наконец-то начнет отступать от границ России, если мы будем старательно смотреть по телевизору, как наш главнокомандующий жалуется на своих партнеров. Процентная ставка снизится, если будем с особым старанием платить проценты по текущим ставкам. Пенсии станут больше, если пенсионеров станет меньше... Работы станет больше, если... если что? Если будем держаться за ее остатки?

Так и держимся...

Держимся за огрызок России с гордостью за то, что он перестал уменьшаться и даже прирос Крымом, но при этом стараемся не замечать, как он медленно проедается изнутри.

И еще держимся за что-то скользкое, на чем по официальной версии держится Россия, хотя на самом деле она не держится, а вертится на нем. Вернее ее вертят – те, кто сначала обкусал Россию снаружи, а теперь проедают ее изнутри.

И мы за все это держимся.

И чем крепче мы держимся, тем удобнее нас вертеть.

Но вы там все равно не сдавайте пока Донбасс. Может быть, мы тут в конце-концов соскользнем... Или, наоборот, с нас соскользнут... В общем, может быть, тут кто-то с кого-то соскользнет и тогда...

Но пока нам тут есть еще, за что держаться – вы там тоже держитесь.

Так и будем держаться, каждый за свое, пока можем.

И только когда станет не за что держаться – мы снова окажемся вместе, нам снова будет нечего терять и... Может быть, тогда мы снова победим.

Победим, когда отступать будет некуда, когда Москва снова будет позади нас, а не впереди, когда будем идти в Москву как в последний бой, а не как на шабаш.

Видимо, мы так устроены, что новую победу добываем только тогда, когда ничего не остается от старой. А пока от старой победы еще хоть что-то осталось – будем держаться за остатки, ведь остатки сладки...

Поэтому Победа, за остатки которой мы с таким упоением держимся и которую наше поколение пока ничем особенным не заслужило – будет все время ускользать, ускользать и ускользать от нас... Пока не ускользнет до конца.

Александр Русин